О том, как Сергей Черняк подарил жизнь маме, Ирине Владимировне

В протоколе операции сухая фраза: «В брюшную полость реципиента помещен консервированный трансплантат правой половины печени массой 760 граммов».

В этот момент в соседней операционной уже ушивают донора – молодого парня, чья печень теперь составляет процентов 40 от прежней.

Молодого человека увозят в реанимацию, а с его мамой еще долго работают врачи: нужно сформировать анастомозы печеночных протоков и сосудов, провести реперфузию, а попросту - пустить кровь реципиента в орган донора, и наблюдать, как трансплантат восстанавливает розовую окраску, а из печеночных протоков появляются янтарные капли желчи.

Потом устанавливаются дренажи, на поверхность резекции трансплантата укладывается гемостатическое покрытие, брюшная стенка ушивается.

И, казалось бы, можно не особо волноваться за исход операции, ведь печень пересажена родная, и ее не пришлось перевозить замороженной на далекое расстояние.

- Родственная трансплантация много сложнее трупной! – возражает заведующий Второй хирургией Дмитрий Евдокимов. – Пожалуйста, подчеркните особо:родственная трансплантация - результат дефицита донорских трупных органов, иначе она бы не проводилась. Кроме того, для родственной трансплантации клинике необходим серьезный опыт пересадки печени, почек, сердца. Вы только представьте, что чувствует хирург, когда оперирует абсолютно здорового молодого человека. На врача «давит» статистика – летальность родственных доноров в мире составляет 0,5%. То есть, каждый 200-й погибает. Вобщем, трупная трансплантация – это волнение за одного человека, а родственная – за двоих.

Часть печени от сына к маме перенесли 28 сентября. Сережа Черняк оправился относительно быстро. За жизнь Ирины Владимировны боролись долго, и очень волновались – приживется ли печень.

Только сегодня, через 2,5 месяца мы можем рассказать об этих двоих.  

 

Женщин в семье Черняков немного – мама и бабушка. Обе красавицы - миниатюрные, с глубокими синими глазами.  Когда молоденькая Ирина Владимировна носила своего первого ребенка, очень хотела дочку. Но родился Сережа.

- Он удивил меня открытыми глазами, - рассказывает Ирина. – С таким интересом все разглядывал, да и потом был очень любознательным.

Думала ли молодая мама, что трехкилограммовый комочек, которому она подарила жизнь, когда-нибудь спасет ее от смерти? Конечно, нет – ведь детей мы рожаем для любви, для того, чтобы отдавать, ничего не ожидая взамен. 

Первые годы семья жила в деревне.

- Сережка был шумный, бойкий, его отовсюду было слышно, - вспоминает бабушка, Наталья Александровна. – Вытворял он, конечно – то петарду в унитаз засунет, то в собачью будку залезет.

И ладно бы, один пацан был у Черняков, но ведь через 2,5 года родился Вася, а еще через 2,5 года - Вовка.

Трое сыновей! А недавно родился внук – конечно, мальчик, а как же.

Внука бабушке Ире подарил младший, старшие сыновья пока без детей.

- У нас все в обратном порядке! – смеется Сережа.

Братьев Черняков, конечно, знала вся школа поселка Подгорного. Они были веселые троечники, учили только то, что нравилось, но вести себя старались все же сдержано – мама работала в школе учителем математики.

- Я была так «воспитана» своими мальчиками, что очень терпимо и с пониманием относилась ко всем детям,- улыбается Ирина Владимировна.

Она вообще человек спокойный, с достоинством.

Кажется, и болезнь свою приняла смиренно.

 

Вначале Ирине Владимировневыставили диагноз аутоимунный гепатит, а в 2015 году - билиарный цирроз.

Принимала гормоны, гепатопротекторы, но состояние постепенно ухудшалось – развивалась портальная гипертензия, асцит, спленомегалия, обменные нарушения, печёночная энцефалопатия, нарастала желтуха, кожный зуд.

Ирина тяжело болела.

Дети и муж, конечно, поддерживали, но жизнь до определенного момента шла своим чередом.

Старший сын Ирины Владимировны отслужил в разведке на границе с Китаем - кстати, вместе со средним братом Васькой. Никакая дедовщина братьям Чернякам, понятное дело, не грозила. Потом женился и вскоре развелся. Очень неплохо зарабатывал – работал на руководящей должности в Главном управлении строительства №9, награжден медалью за строительство космодрома «Восточный».

Сережа очень любит большие машины, но еще больше мечтал о классном мотоцикле. И купил ее – свою прекрасную литровую Ямаху на 145 лошадей.

Вот тогда, в 2017 году, могло случиться то, что изменило бы весь последующий ход событий.

На Ямахе Сережа попал в ДТП. Обошелся малой кровью – сломал ключицу. Причем отказался от операции и удрал из стационара.

Родным сообщили врачи – и про аварию, и про то, что сбежал.

- Как это? – спросили изумленные родственники.

- А вот. Так разбился, что хватило сил убежать.

Ключица осталась у Сережи кривой.

На этом все – Бог берег его. Теперь мы знаем – для мамы.

 

Известие о том, что без пересадки печени мама не проживет больше полугода, застало Черняка старшего с сыновьями в деревне, на рыбалке.

Трансплантологи краевой клинической больницы занесли Ирину Черняк в лист ожидания донорской печени.

Но ждать практически не пришлось – уже там, на природе, как только стало известно, что мама умирает, Сережа сказал:

- У нас кровь с мамой одна и та же – I группа, плюс. Я буду донором.

 

Мы спросили Сергея Черняка: почему так быстро принял решение? Может, от недостатка информации? Может быть, тебе потом хотелось переиграть?

- Нет, конечно. Я действительно принял решение сразу и уже не отступал от него, - говорит Сергей. - Врачи краевой больницы сели вокруг меня – терапевты и хирурги – и объяснили все подробно. И возможные осложнения, и риск смерти, и инвалидности. И то, что печень моя может маме не помочь. А еще они спрашивали – может быть, на меня кто-то давит?.. Никто не давил. Я сам.

- Это любовь и долг одновременно, - объясняет поступок Сергея хирург Дмитрий Евдокимов. – Ближе мамы у человека никого нет. Я ставлю себя на место сына Ирины Черняк. Твоя мама умирает, ты можешь ей помочь. Да – очень дорогой ценой, но зато ты не будешь приходить на кладбище с мыслью, что мама могла быть сейчас жива.

А еще у Черняка был человек, который понял и принял решение Сережи полностью. Это девушка. Ее зовут Соня. Когда Сережа был под наркозом, она писала ему бесконечное письмо, целый день – тому, кто не слышит ее. В этом письме много-много любви и нежности.

Соне насчет возможных осложнений у Сережи врачи тоже все объяснили.

- Я понимала, что без донорской печени мама Сережи неизбежно погибнет, у меня уже умер от цирроза близкий человек, - рассказывает Соня. - Я, безусловно, поступила бы, как Сергей. Я - армянка, у нас очень сильна семейственность, патриархальные традиции. Поэтому меня очень радует, что мой любимый человек так любит свою маму..

Сережу готовили к операции буквально под микроскопом – обследовали с ног до головы. Обнаружился хронический ринит, в остальном здоров. Но все равно – на операцию наши доктора пригласили коллегу из Новосибирска, заведующего центром трансплантологии Ивана Поршенникова. Именно этот опытный доктор сшивал Сережины пересеченные сосуды и печеночные протоки.

Ирина Владимировна была плоха. Она уже не вставала, находилась в оглушенном сознании и мучилась от болей  в позвоночнике. На фоне остеопороза и печеночной  недостаточности, которая всегда сопровождается нарушением минерального обмена, у Ирины были патологические переломы поясничных позвонков.

Может, она и не осознавала до конца, что ее ребенок подвергает себя такому риску.

Кстати, о дате операции не сообщили и братьям Сергея.

 

Операций было фактически две. В одной операционной хирург Дмитрий Ложкин, его ассистент Муслим Цокаев, анестезиолог Дмитрий Смердин, новосибирский хирург-гепатолог Иван Прошенников и операционная сестра Елена Силина проводили правую гепатэктомию.

В другой операционной Дмитрий Евдокимов, ассистенты Дмитрий Ложккин, Станислав Слабнин, анестезиолог: Алексей Скуратов, операционная сестра Елена Архипова удаляли печень, пораженную циррозом, и проводили трасплантацию родственной печени.

Надо ли говорить, что все было рассчитано по времени – чтобы правая доля печени была молниеносно перенесена от донора к реципиенту.

- Первые дни было тяжко, - признается Сережа. – Вдохнуть невозможно.

Никаких сомнений – после такой травмирующей операции тяжело всем. Но вы посмотрите на фото (это Соня навестила своего любимого в реанимации) – улыбается Сережа Черняк. Добрый и сильный Сережа Черняк – мамин сын, но не маменькин сынок.

Потом он еще похудел на 12 кг, и ест пока очень осторожно – никаких излишеств. Об алкоголе и речи нет. Но врачи говорят, что все это временно – заживет Сережа обычной жизнью.

С мамой сложнее – после операции и пациентка, и врачи пережили много тревожных дней – подозревали даже острое отторжение донорской печени. Кроме того, у Ирины Владимировны действительно серьезные проблемы со спиной– ей понадобится помощь ортопеда и нейрохирурга. Еще на ее красивом лице сохранились следы долгой гормонотерапии. А вот кожа уже посветлела и сознание у Ирины Владимировны совершенно ясное – она возвращается к жизни. Например, очень хочет увидеть малыша – своего первого внука.

Ирину Черняк выписали домой, в Подгорный. Она будет приезжать на биопсию печени, на периодические осмотры, и конечно, всегда будет принимать препараты, сохраняющие трансплантат.

Врачи дают осторожные прогнозы по ее дальнейшему состоянию – надо поставить измученную болезнью женщину на ноги.

- Главное – мама жива, - говорит Сережа Черняк. – Даже если она, не дай Бог, не поднимется, я могу видеть ее глаза.